18 марта 2017 года мы, вместе со всей Россией, стали свидетелями и участниками поистине потрясающего события. Лучшие петербуржцы в едином порыве откликнулись на призыв «Защитить Петербург!» от мздоимцев и проходимцев, которые перешли в открытую атаку против российской науки, образования и культуры. Люди тысячами стекались на Марсово поле, чтобы сказать «Нет!» проискам наглецов и человекообразных, засевших во властных кабинетах. Уже просто глупо отрицать, что в стране растёт гражданское и национальное самосознание, и оно направлено исключительно на выполнение созидательной миссии. Такого размаха мало кто припомнит, его не ожидали даже устроители мероприятия, а ведь тысячи людей – далеко не предел! На самом деле, нас, сознательных и благородных людей, действительно много, несмотря на различные жизненные взгляды, а народ – это единственный источник власти в нашей стране!

Однако, есть один момент, которые многие из собравшихся отметили, задавая короткий вопрос: «А где же Университет и универсанты?». На митинге ведь было немало представителей общественных объединений и консолидированных групп из самых различных учреждений и организаций. Мелькали разные флаги и несметные лозунги. Но единственной группой, представляющей Санкт-Петербургский Университет, оказалась ППО «Университетская солидарность», хотя многие универсанты тоже пришли на митинг, но были малоприметными…  И только «Университетская солидарность» прямо указала, что разрушение университетской демократии, образования и науки в СПбГУ проходит в результате деятельности ректора Кропачева при молчаливом согласии власти Путина-Медведева. И только «Университетская солидарность» из СПбГУ твердо сказала «НЕТ!» разрушению образования и науки в России – «Кропачева в отставку!».

Как же так получилось? А как же митинг 22 мая прошлого года, когда сотни сотрудников СПбГУ высказали своё решительное мнение касательно деструктивной политики ректора Кропачева Н.М.? Где массы универсантов на общегородском митинге, на котором решаются судьбоносные для Санкт-Петербурга и России вопросы?

Вот с этим нам надо бы хорошо разобраться. «Болезнь» сковала жизненные силы «организма» Университета, а что есть этот «организм»? Это люди, которые и есть Университет — сотрудники СПбГУ. Пора дать хотя бы общее представление о социальном поле, куда входят и сотрудники, и студенты, и технические службы, и, разумеется, тот обслуживающий персонал, который создал надстройку и продолжает ее наращивать над Университетом, и вызывающе зовёт себя администрацией и сотрудниками ФГБОУВО «СПбГУ», всех остальных определив в категорию «работников»…

Воспользуемся научным подходом и попытаемся провести условную социальную классификацию работающих в Университете. Но, прежде всего, очень важно дать понятие, что такое «универсант». В толковом словаре С.А.Кузнецова (1998) дано такое определение: УНИВЕРСА́НТ — Разг. Студент  или тот, кто получил образование в университете. Вроде бы ёмко, но, на наш взгляд, неполно. Предлагаем такую версию:

УНИВЕРСАНТ – студент Университета, а также человек, получивший университетское образование, которое так или иначе неотъемлемым образом связывает его последующую деятельность с судьбой Университета.

Тогда выходит, что в нынешнем Университете есть не только универсанты, но и другие люди (условно неуниверсанты). Это важный момент, на который немногие обращают внимание, хотя он является по сути, одним из ключевых обстоятельств, которые определяют всю социальную среду Университета. Безусловно, в СПбГУ работает масса людей-неуниверсантов, которые пришли в Университет с образованием, полученным в других местах. Не разбирая особенности взаимоотношений этих двух групп, обращаем внимание пока лишь на то, что универсанты — корневая основа всего Университета. Не будет универсантов – не будет Университета!

Вот именно в этом крайне заинтересованы идеологические «диверсанты» (т.е., люди, занятые подрывной деятельностью), которые ныне беспрепятственно внедряются в СПбГУ: в системы управления, кадровые службы, кафедры и факультеты… Они же реализуют локализацию активности универсантов и дестабилизируют внутреннюю жизнь СПбГУ путём ввода безумных и несогласованных новшеств, подкреплённых юридическими и бюрократическими изысками, с помощью «завербованных» подельников. Как же распознать такие действия и сюжеты?

В этой связи насущной видится дополнительная классификация – по сущностному признаку, который отражает суть и особенности деятельности любого человека в Университете (в нашем случае — СПбГУ). Итак, это (в алфавитном порядке):

«Вне» или «Безразличные» — группа людей (около 30%), деятельность которых сторонится особенностей внутренней жизни и освещения проблем в СПбГУ. Это — подавляющая часть студенчества, занятого сугубо получением образования, а также сотрудники, которые, в силу возраста и высокого статуса, не приемлют или не осознают сложности и проблемы Университета (почётные доктора, ветераны, академики и т.п.).

«Враги» — группа людей, как правило, обладающих административной властью, деятельность которых направлена исключительно на реализацию и удовлетворение личных корыстных интересов, использующих Университет как удобное средство и механизм для достижения своих целей, что в итоге неминуемо идет во вред Университету. Крайне немногочисленная группа (менее 0,01%), представители которой могут находиться и в «удалённом доступе» (вне стен Университета). Часто индивиды из этой группы «поселяются» в кадровых и идеологических (например, в учебно-методическом секторе) отделах СПбГУ. Деятельность этих лиц тщательно замаскирована и надёжно прикрыта внешними и внутренними покровителями. «Враги» чётко знают, как, по чьему указанию и ради чего они действуют.

«Дураки» — группа людей, стабильная по численности (около 10%). Выполняет простые поручения, главным образом, деструктивные и поступившие от «негодяев». Часто работают за небольшую стабилизированную плату. Часто ведутся на посулы и небольшие подачки. О сути и значимости выполняемой работы, в силу небольшого интеллекта, не задумываются, ссылаются на инструкции начальников. Количество «дураков», как правило, не увеличивается, потому что они не способны выполнять сложную и творческую работу.

«Негодяи» — в настоящее время неуклонно увеличивающая свою численность группа людей (свыше 30%), самый деятельный и козырной инструментарий «врагов». «Негодяи» понимают суть своих деяний, но забыв про совесть и прельстившись вознаграждениями, с разным старанием и рвением выполняют поставленные «врагами» задачи различной сложности. Их корыстные интересы как нельзя лучше сочетаются с беспринципностью и лояльностью к начальству. Согласны «работать» только за оговорённую плату/услугу. О будущем стараются не думать, равно как и о воздаянии за свои поступки. «Негодяи» подконтрольны, поскольку на каждого из них формируется компромат. «Негодяи» — на коротком поводке!

«Нормальные» — творческое позитивное ядро и движущая сила Университета (уже не более 30%). Люди, продолжающие честно выполнять свою работу, невзирая на невысокую оплату труда. По разным причинам стараются не обращать внимание на увеличивающиеся проблемы Университета. Численность этой группы в настоящее время стремительно сокращается, в том числе, из-за тотального запугивания, репрессивно-агрессивной политики администрации и боязни потерять то немногое, что они имеют.

«Пассионарии» — очень немногочисленная группа людей (около 1%), творческие резервы которых позволяют развиваться Университету опережающими темпами. Люди, не согласные с любыми нарушениями в Университете, главный объект нападок со стороны «врагов», «негодяев» и «дураков». Основа золотого интеллектуального фонда СПбГУ. Именно эта группа, если убрать давящий ее пресс созданной в СПбГУ бюрократической репрессивной административной системы, смогла бы обеспечить прорывное развитие Университета.

Надо сказать, что эта классификация достаточно условна, «чистых» представителей (также как видов темперамента) не существует, но доминирующий процент «примеси» определяет принадлежность к той или иной группе. Любого человека в СПбГУ можно классифицировать по этой подборке. Ну, например, ректор Кропачев. Он кто? «Негодяй»? Или «враг»? А может «пассионарий»? Еремеев В.В.? «Негодяй» или «нормальный»? Хрущёв? «Пассионарий» или «дурак»? Ответы для многих достаточно очевидны…

Для данной классификации деление универсант/неуниверсант в целом неважно, но в ФГБОУВО «СПбГУ» основная работа диверсантов проводится по вытравливанию и переформатированию сознания именно универсантов, как мы уже сказали выше, корневой основы Университета. Но детальный разбор таких ситуаций и наблюдаемых стереотипов поведения будет проведен в отдельном исследовании.

А пока можно заключить, что эта работа ведется с нарастающей интенсивностью, эффективна в плане насаждения тотального страха, приводящего к покорности и молчанию универсантов, их оцепенению. И прошедший митинг показал, как лакмусовая бумажка, что, к сожалению, только «Университетская солидарность» имеет мужество возвысить свой голос в защиту истинных университетских ценностей, его традиций в это трудное для Университета время.

Универсанты СПбГУ и профсоюз «Университетская солидарность» приняли активное участие в митинге «Марш в защиту Петербурга», в том числе с требованием отставки ректора Кропачева.

В целях улучшения социально-трудового положения работников в СПбГУ, научно-образовательного прогресса в Университете, его имиджа и позиций СПбГУ в международных рейтингах профсоюз СПбГУ «Университетская солидарность» обращается к ректору СПбГУ Н.М. Кропачеву с требованиями.

Петиция от ППО СПбГУ УС 2017

Вы можете ужасаться, хвататься за голову и недоуменно восклицать, но то, что происходит в данный момент, это не дикая фантасмагория, это – современный СПбГУ! Охота на ведьм открыта и продолжается!

Продолжается травля лучшего в 2016 г., по выбору студентов, преподавателя Кафедры экологической безопасности и устойчивого развития СПбГУ, доцента, к.г.н. Юлии Викторовны Крыловой, которая является активистом профсоюза «Университетская солидарность».

Новый виток травли организован с использованием послушного и безотказного «чего изволите» орудия и прихвостня администрации доцента Н.Г.Бобылева, которому за его «услуги» и готовность выполнить самую грязную и безнравственную работу по указке администрации с барского плеча нынешнего руководителя всея науки СПбГУ и бывшего директора Института наук о Земле пожалована должность и.о. заведующего Кафедры экологической безопасности.

Никем неизбранный «руководитель» решил, что самоутвердиться можно за счет гнобления и подавления ярких, честных, уважаемых, нравственных и неординарных личностей, таких как Юлия Викторовна Крылова. Тем более, что это полностью соответствует желаниям его высокопоставленных патронов из администрации расправиться с неугодным преподавателем.

И вот теперь, Н.Г.Бобылев, эта инородная в Университете пришлая личность, очень пришедшаяся ко двору в нынешних реалиях СПбГУ, чья мерзость и подлость в полной мере уже проявилась в позорном деле увольнения профессора Курашова, имеет наглость с высочайшего разрешения и по указанию, надо полагать, обвинять любимого и уважаемого студентами преподавателя в «вовлечении студентов в частные конфликты административного характера между сотрудниками СПбГУ» (какова формулировочка!), накропав соответствующий донос (без всяких доказывающих документов!) в этическую комиссию СПбГУ. Эта комиссия, потирая руки, уже готова вынести очередное дисциплинарное взыскание Юлии Крыловой. Опасаясь гласности, они уже поспешили сделать заседание комиссии закрытым. Новая инквизиция, пардон, простите, «этическая комиссия» при ректоре Кропачеве готова к работе. Палачи уже точат топоры.

Ну что ж.  Университет проглотит и это?

Промолчи – попадешь в первачи. Вот так просто попасть в палачи!

P.S. Заседание комиссии состоится 15.03.2017 в 15:00 (главное здание, Белый зал). И это заседание должно быть открытым! Честным универсантам нечего прятать за закрытыми дверями ни от сотрудников, ни от студентов!

P.S.S. О высоком «профессионализме» секретарей «эффективных» менеджеров свидетельствует работа секретаря комиссии по этике СПбГУ Шипулиной Екатерины Александровны, умудрившейся отправить данное информационное письмо совсем другой Ю.В. Крыловой (Крыловой Юлии Владимировне, доценту экономического факультета СПбГУ, то-то она удивилась!), и не отправить истинному адресату, указав вот такой корпоративный адрес — <ó.krylova@spbu.ru> . Лишь счастливым образом, все-таки, письмо до адресата дошло. А уж стиль и грамотность данного письма читатель может оценить сам. Кроме того, донос Бобылева направлен в комиссию 28 февраля, и только 13 марта (за 2 дня до заседания) они соизволили известить об этом Юлию Крылову!

донос бобылева в этическую комиссию Mail.Ru Письмо от prm_rector@spbu

Опубликовано интервью с одним из активных участников происходящих в СПбГУ событий, активистом ППО СПбГУ «Университетская солидарность», д.б.н., профессором Евгением Александровичем Курашовым.

Ретранслируем здесь данный материал.

«Нас низвели до уровня крепостных…»

Сотрудники Санкт-Петербургского государственного университета обвиняют руководство вуза в «суперприбылях», нарушении трудового законодательства, репрессиях против неугодных преподавателей, а также в обмане общественности относительно истинных зарплат профессорско-преподавательского состава. Об атмосфере, сложившейся в старейшем вузе страны, «Конкретно.ру» рассказал профессор Евгений Александрович Курашов, который был уволен с кафедры экологической безопасности Института наук о Земле СПбГУ в декабре

– Во время проведения глобальной встречи выпускников СПбГУ «Реюнион»-2017 вы стояли в пикете с плакатом, извещающем о репрессиях против сотрудников. Это не первая публичная акция преподавателей с претензиями в адрес руководства учебного заведения. Что заставило вас выйти на улицу?

– Продолжающаяся политика беспредела в отношении сотрудников СПбГУ, процесса обучения и науки как таковой. Мы несколько лет наблюдаем за массовыми нарушениями трудового законодательства, репрессиями против «неудобных» преподавателей и запутанной системой перераспределения денежных потоков. Можно только догадываться о целях администрации Николая Кропачева (ректор СПбГУ с 2008 года – РЕД.). Но очевидно, что они, в основном, лежат не в плоскости научного будущего страны, а в сфере материальных интересов команды, которая работает с ректором.

Как вы знаете, семь лет назад наш вуз наряду с МГУ получил особый статус уникального научно-образовательного комплекса. Сегодня государство выделяет огромные средства на развитие Университета. Есть веские основания полагать, что существенная часть денег оседает в карманах «эффективных» менеджеров, которые взяли бразды управления старейшим вузом в 2008 году.

– Но «менеджеры» обвиняют именно митингующих якобы в неэффективной работе…

– Начнем с нарушений трудового права. В 2008 году все договоры с профессорско-преподавательским составом были расторгнуты. Нам объяснили, что внутриведомственные университетские нормативы перестали соответствовать действующему законодательству. В результате бессрочные договоры у многих сотрудников были заменены временными, в основном, на пять лет. Об этом писали СМИ.

Сейчас же договоры часто заключают всего на год. Это полностью нарушает естественный цикл подготовки студента. Однако многие преподаватели работают на своих кафедрах, одновременно являясь сотрудниками ресурсного центра и ещё многих структур. Соответственно, в отчётах вы не увидите какого-то кадрового недостатка, цифрами можно жонглировать как угодно. Сложно сказать, сколько людей уволилось за последние годы: эта информация засекречена.

«Экономию» фонда заработных плат в Университете обслуживает весьма хитроумная схема. Например, в декабре 2016 года мне не продлили трудовой договор с замечательной мотивировкой: в администрации сообщили, что вуз не обязан нанимать меня на работу. И вообще это дело руководства, кого брать, а кого увольнять.

При этом никого не волнует, что оказались грубо нарушены права студентов на качественное образование. Ведь меня уволили прямо посредине учебного года. Остались незаконченными чтения курсов, проведение практик, студенты лишились научного руководства… Подобные нормы и правила, граничащие с произволом, действуют в частных компаниях, но никак не могут распространяться на государственное учреждение! У нас не феодализм и мы работаем не на ректора, а на государство. Но я проясню, для чего это делается.

После увольнения выяснилось: необходимо провести незавершенные семинары по курсу геоэкологического мониторинга и принять экзамены по двум моим курсам, прочитанным в осенний семестр. Именно поэтому со мной были заключены гражданско-правовые договора на проведение семинара и приём одного из экзаменов.

Разумеется, оформление трудовых отношений по форме гражданско-правового договора существенно нарушают права, как работника, так и интересы государства. Ведь получается, что теперь я подрядчик, который, во-первых, не обязан подчиняться локальным университетским актам. А во-вторых, может прибегнуть к помощи «субподрядчика» и попросить прочитать лекцию или принять экзамен какого-нибудь «хорошего человека». Это, конечно, дико и разрушительно для университетской системы образования. Судя по номерам моих документов от 10 и 23 января, в промежутке между ними в Университете было заключено уже 150 подобных гражданско-правовых договоров.

– Ректорат не понимает это, считая систему эффективной?

– Думаю, что дело не в этом. Будучи профессором, работая на полставки, я получал примерно 25 тысяч рублей в месяц. По «договору об оказании услуг» – за январь заработал пять тысяч рублей. «Экономия» бюджетных средств налицо. В чьих карманах оседает разница? Можно только строить догадки.

Сегодня я сужусь, чтобы признать трудовые отношения с СПбГУ достойными полноценного трудового договора. В суде представители администрации вуза без тени смущения заявили: гражданско-правовые документы были оформлены… по просьбам студентов. Что, разумеется, ложь. Это инициатива работодателя, выход, найденный ими под давлением учащихся.

Когда студенты третьего курса узнали, что меня увольняют, они вышли на серию одиночных пикетов в поддержку и пригрозили массовой неявкой на экзамен. Требовали отменить увольнение. Для второкурсников, у которых я также читал курс лекций по аутэкологии, нашли специалиста в области экологии моего научно-преподавательского уровня. Я опасался провокаций, но к счастью, их не случилось. Человек, который принимал экзамен, напротив, просил мне передать, что никогда не видел столь хорошего уровня подготовки учащихся по этому предмету.

– Цифры, которые вы называете, не бьются с официальной позицией вуза. На последней встрече выпускников администрация СПбГУ отчиталась о средних зарплатах в более чем 100 тысяч рублей у профессоров.

– Ключевое слово – средних. Мы подходим ко второму блоку нашей беседы – перераспределение финансовых потоков.

Сегодня в СПбГУ разрушается классическая университетская структура факультетов. Некоторые из них уже заменены так называемыми «институтами». Например, факультет географии и геоэкологии, а также геологический факультет в 2014 году превратили в единый Институт наук о Земле (ИНоЗ). И многие не понимают, в чём тут дело. Поясню, что раньше внутри вуза существовали НИИ, но это, разумеется, не имеет никакого отношения к нынешним реформам. Между тем разница между факультетом и подменившим его «институтом» принципиальна.

Факультет возглавляет декан, которого избирает коллектив – перед людьми он и несёт ответственность. Сегодняшние директора «институтов» – это наместники, назначаемые лично Николаем Кропачевым.

Например, вы нигде не найдёте приказа за подписью главы Института наук о Земле Кирилла Чистякова. Практически все распорядительные документы подписывает начальник Главного управления по организации работы с персоналом Владимир Еремеев. По сути, директор – это номинальная должность, которую используют для перераспределения финансовых ресурсов и проведения в жизнь политики ректората.

Так, вступление в должность директора ИНоЗ Сергея Аплонова в 2014 году по времени совпало с очередной «реформой»: большинство сотрудников бывшего географического факультета перестали получать премии. Ситуация не изменилась и с приходом нового руководства в 2016 году.

Зарплата преподавателей складывается из трёх составляющих – должностного оклада, компенсационных и стимулирующих выплат. Согласно «Временному положению об оплате труда работников федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Санкт-Петербургский государственный университет» от 2008 года с изменениями от 2012-го, верхний предел премиальных не ограничен. И если раньше заведующие кафедрами «размазывали» премиальный фонд (по словам Сергея Аплонова), то теперь многим людям вовсе перестали выплачивать эти деньги.

Параллельно многомиллионные премии начали получать лица, поставленные ректором на ключевые административные посты. Понятно, что предоставить внятные бумаги по этому поводу мы не можем, это закрытая информация. Кроме того, часть людей, которые относятся к ректорату, не состоят или вышли из профсоюза, чтобы невозможно было по членским взносам определить получаемые ими суммы. Но как следствие такой политики, уровень жизни обычных сотрудников резко упал. В преддверии «Реюниона», администрация действительно рапортовала, что средняя зарплата профессора составляет 103 тысячи рублей, а доцента – 66 тысяч. И это правда, которая, впрочем, не имеет ничего общего с реальными зарплатами сотрудников. По разным должностям они ниже указанных средних зарплат в два-четыре раза.

Как говорится, существует три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика. Из чего складываются эти высокие средние цифры? Например, по некоторым сведениям Институт наук о Земле за 2016 год получил на выплату годовых премий сумму около 20 миллионов рублей. Это примерно на триста человек. Но многие из сотрудников никаких премиальных не увидели. Если мы возьмём двадцать-тридцать профессоров с зарплатой в пятьдесят тысяч рублей и директора Института наук о Земле, который также является профессором с гигантской премией, то в среднем и получим примерно по сто с лишним тысяч рублей на одного профессора. Не поспоришь.

– Расскажите о причинах, по которым с вами не продлили контракт?

– Я поддержал коллегу – доцента бывшего географического факультета Сергея Хрущева. В 2015 году 52 преподавателя подписали обращение к ректору с просьбой восстановить факультет географии и геоэкологии. Была создана комиссия для рассмотрения этого вопроса, в неё включили и Сергея Андреевича. Но ему практически не удалось поработать, поскольку Хрущев был уволен. В итоге, абсолютно ангажированная комиссия решила, что восстанавливать факультет нецелесообразно.

Прошлой осенью Сергей был переизбран доцентом кафедры региональной политики и политической географии решением Учёного совета Института наук о Земле. Но случилось невероятное. Оказалось, что на эту должность также претендует сотрудник Пномпеньского института наук о Земле, – Джузеппе Сирелла, итальянец. И голосование по его просьбе было перенесено на Учёный совет СПбГУ. Якобы своё желание он выразил письменно. Я говорю – якобы, потому что кандидат не знает русского языка. А письмо, которое всем показали на суде, было написано на русском.

В итоге, руководство университета организовало новое голосование на Учёном совете СПбГУ. Там никто не набрал необходимого числа голосов. Тогда и Хрущеву, и итальянскому специалисту было предложено работать доцентами на полставки. Как будет преподавать итальянец, я не понимаю. Его видели в СПбГУ один раз, в декабре 2016 года, когда он прочитал единственную лекцию. Но все курсы Сергея Хрущева должны преподаваться на русском! Кроме того, Джузеппе Сирелла, фактически, является специалистом несколько в другой области, чем того требовали условия конкурса. Хрущев от «почётной» полставки отказался. И оспаривает решение ректора в суде. Судебный процесс в настоящее время почему-то планируется продолжить в закрытом порядке, что очень странно.

Несомненно, это безумие – расставаться с такими людьми. Сергей Хрущев имеет диплом лучшего преподавателя университета за лекторское мастерство, подписанный самим Николаем Кропачевым. Но здесь мы подходим к теме репрессий против неугодных преподавателей.

В вузе сложилась практика, когда любой человек, высказывающий недовольство действующими порядками или учебным процессом, тут же попадает в чёрный список. Фактически сотрудники низведены до уровня крепостных крестьян, с которыми можно сделать всё, что угодно. Очередной виток противостояния преподавателей и ректората начался после нескольких пикетов и митингов, в ходе которых мы выразили недовольство, в частности, слиянием факультетов.

Сразу же после просьбы восстановить географический факультет началась кампания по увольнению. Некоторые ушли сами. Для кого-то создали невыносимые условия. В методах администрация не гнушается ничем, опускаясь до вещей, неприличных для университетского, научного сообщества.

Например, моя коллега, преподаватель Кафедры экологической безопасности и устойчивого развития регионов, Юлия Крылова, обратилась к руководству вуза с просьбой разъяснить систему премиальных выплат. После чего на сайте учебного заведения была опубликована совершенно недопустимо унизительная и лживая статья под названием «Почему меня не премируют».

Юлию Крылову, доцента, автора многих научных работ, обвинили в том, что она плохой преподаватель и учёный, что у неё нет преподавательских часов, и почти отсутствуют публикации. Это откровенная ложь на грани с пасквилем. После обращения преподавателя в комиссию по этике, администрация не нашла ничего лучше, чем обвинить её в дисциплинарном правонарушении, суть которого, по их мнению, состояла в этом обращении.

Форменная травля Юлии Крыловой, беззаветно проработавшей в университете более пятнадцати лет и признанной в 2016 году лучшим преподавателем её кафедры, продолжается. Ещё одно дисциплинарное взыскание было наложено за то, что Крылова, якобы, отсутствовала на рабочем месте в течение 15 (!) минут, а спустя некоторое время ещё 20-ти. Вы скажете, такое просто невозможно. Вы ошибаетесь! В этом СПбГУ такое возможно!

Но мы почти бессильны. Откровенная ложь со стороны администрации СПбГУ обычно ничем не прикрыта. Они лгут, сознавая, что им ничего не будет и что суд в любом случае встанет на их сторону.

– Собирается ли руководство вуза заключать с Вами гражданско-правовые договоры на весну 2017 года?

– Планировалось заключение таких договоров на научное руководство курсовыми, дипломными и магистерскими работами студентов (таких всего пять человек). Но этот процесс был остановлен, как только администрация узнала о моем судебном иске к СПбГУ.

– Сколько бывших и настоящих сотрудников, по Вашим данным, принимает участие в судебных процессах против СПбГУ?

– Прямо сейчас одновременно с моим проходят ещё четыре таких процесса. Но, возможно, эти данные не полные, что-то я могу и не знать.

– Каким образом реформы сказались на эффективности университета?

– В университете существует ИАС – информационно-аналитическая система. Поскольку основным критерием успешной работы преподавателей СПбГУ являются научные публикации, все сотрудники университета обязаны заносить туда свои научные работы. Замечу, что в ИАС не фигурируют такие структуры как «институты». Там остались прежние факультеты. Поэтому легко сравнить публикационную активность до создания институтов и после.

Анализ данных публикационной активности показывает, что научная продуктивность географической части Инстиута наук о Земле после его создания существенно упала.

Так, согласно результатам, полученными непосредственно за два года перед созданием ИНоЗ (2013 и 2014 гг.), географами было опубликовано всего 935 научных работ, из них 396 статей в журналах. Отмечу, что публикации 2014 года хоть и входят формально в период существования ИНоЗ, но фактически были сделаны ещё на геофаке. И поданы в издательства до создания новой структуры. За 2015 и 2016 годы сотрудниками географической части ИНоЗ уже опубликовано 764 научных работы (из них 362 статьи в журналах).

Сравнение отдельных годов, когда факультет существовал в «чистом» виде (например, возьмём 2012 год) показывает ещё большую степень деградации географического направления в СПбГУ. Общее количество научных публикаций упало более, чем в два раза, а по статьям в 1,34 раза.

Что интересно, данная тенденция характерна не только для географов, но и для геологов. Они также стали получать существенно меньше научных результатов и публиковать их. Сравнение 2012 и 2016 годов по геологам показало высокую степень деградации публикационной активности (по всем публикациям снижение в 1,68 раза, по журнальным статьям – в 1,41 раза), а, следовательно, и научных исследований.

Это неудивительно в условиях, когда сотрудникам не платят денег, премий нет, и работать приходится в условиях краткосрочных контрактов. Какая здесь наука? Картина падения фиксируется и по всем бывшим факультетам, превращённым в институты. То есть ситуация почти катастрофична. Выход – вернуться к прежней, факультетской, классической структуре Университета.

               Беседовала Алла СЕРОВА

09 марта 2017

Продолжается процесс неправомерно уволенного из СПбГУ, председателя ППО СПбГУ «Университетская солидарность», доцента Сергея Андреевича Хрущёва против администрации СПбГУ.

Вчера (01.03.17) состоялось очередное заседание. Оно было, как никогда, стремительным, всего несколько минут. Напомним, что камнем преткновения является мифический документ, письмо г-на Сиреллы с требованием перенести голосование на Большой УС, оригинал которого никто никогда не видел, кроме г-на В.В.Еремеева (и, очевидно А.Д.Смородинцевой) , который на одной из встреч в присутствии многих свидетелей заявил, что данный документ имеется, написан он на английском языке, находится у А.Д.Смородинцевой, но представлен на обозрение не будет в силу того, что присутствовавшие на встрече преподаватели и студенты не имеют доверия к г-ну Еремееву. В связи с этим, ключевым требованием на суде и является предоставить оригинал данного письма.

До сих пор даже на суде не удалось увидеть пресловутого «письма итальянца». Зато, судья на предыдущем заседании зачитала на чистом русском его «копию», из чего стало понятно, что г-н Сирелла прекрасно владеет кондовым русским канцелярским слоганом. Данная «копия» даже «подписана», как указано на ней, данным господином.

Но, вот незадача! При ближайшем рассмотрении, оказалось, что данная копия – подделка! Причем, сляпанная не очень профессионально. Видать… очень торопились. На вопрос судьи ответчику, принесли ли они затребованный документ, последовал жалкий лепет, что нет, но он будет де предоставлен.

Вчера суду было подано соответствующее ходатайство. Судя по всему, администрация села в глубокую лужу. У них теперь проблема не только с письмом-оригиналом, написанным по словам Еремеева на английском языке, но и с оригиналом копии на русском, которая была предоставлена суду.

В этой связи, похоже, возникают большие проблемы и у Василеостровского суда, весьма лояльного, если не сказать большего, к СПбГУ в лице ректора-юриста Кропачева. Подделка документов и доказательств – это уже серьезно. Это уже попахивает уголовщиной. Придется выворачиваться ужом. Судья и вывернулась. Было объявлено, что следующее заседание пройдет в закрытом режим. Это по гражданскому то делу! Соответствующий протест в этой связи будет подан главе суда.

А может быть суд намерен переквалифицировать дело в уголовное? И наш суд действительно самый честный и гуманный суд в мире? В этом случае снимем перед ним шляпу.

ходатайство s2

Ату, её! Ату!

В СПбГУ продолжается травля Юлии Викторовны Крыловой, активиста профсоюза «Университетская солидарность».  Преподавателя и ученого, создававшей Ресурсный Центр «Обсерватория экологической безопасности», признанной студентами в 2016 г. лучшим преподавателем Кафедры экологической безопасности и устойчивого развития регионов.

Причем травля достигла форм, которые просто не укладываются ни в какие рамки, которые нормальному человеку даже просто трудно осознать.

Представьте себе, человек выходит из лаборатории, пардон, например, в туалет на 15 (пятнадцать!!!) минут, а через какое-то время еще на 20 мин., ну, например, в соседнюю «Пятерочку» за пирожком, чтобы перекусить в помещении, в котором в тот день было всего 10 (десять!) градусов (составлен соответствующий акт) и работать в таких условиях весьма затруднительно,  и за это на человека накладывается Приказом официальное дисциплинарное взыскание.

Вы скажите, такое просто невозможно! Вы ошибаетесь! В СПбГУ такое возможно. В этом СПбГУ такое возможно! Не верите? Читайте!

Просто СТЫДНО, что теперь ТАКОЕ возможно в нашем Университете! Возможно, это уже не НАШ…..  Университет……

приказ3321-2small2

В связи с подписанием первым проректором Санкт-Петербургского государственного университета Ильей Александровичем Дементьевым среди прочих ректоров-подписантов пресловутого письма ректоров и других руководителей 23 петербургских вузов с требованием передать Исаакиевский собор РПЦ мы уже отмечали, что совершенное деяние является либо сугубо личной инициативой Ильи Александровича, как защитника веры, либо он выступает в качестве такового от лица ректора СПбГУ Н.М.Кропачева, от которого, как показывает практика подписания им (И.А.Дементьевым) различных приказов, он имеет соответствующую доверенность. но никак не от лица сотрудников СПбГУ, от которых подобной доверенности он не имеет. Роли личности первого проректора СПбГУ в подписании этого грязного письма (одни «провокаторы» чего стоят!) был посвящен и специальный плакат во время прошедшего 11 февраля пикета у стен СПбГУ. И вот: О чудо! Сам Илья Александрович разъяснил, что «каждый сотрудник университета как гражданин РФ имеет такое безусловное право на выражение собственного мнения.». Браво! Браво! Из данной заметки читатель должен догадаться, что Илья Александрович, подписывая данное письмо, выступал исключительно как гражданин РФ, а не как первый проректор СПбГУ, вместе с еще 22-мя гражданами РФ, которые неожиданно оказались руководителями 22 других петербургских вузов.

Удивление вызывают нелепые попытки Ильи Александровича, который используя для примера образ проректора по учебной работе, старается оправдать свою, как бы, личную инициативу тезисом,  что должностное лицо СПбГУ лишь тогда выступает от лица СПбГУ, когда ОНО предпринимает эти действия в рамках своей компетенции: «Действия должностных лиц университета только тогда производятся от имени университета как организации, когда должностные лица предпринимают эти действия в рамках своей компетенции». Если с компетенцией проректор по учебной работе все ясно, которая состоит, как указывается в  «организации образовательного процесса» и что проректор по учебной работе  «действует именно от лица организации», «давая публичные комментарии в отношении организации образовательного процесса в университете», то хотелось бы поинтересоваться: А каковы компетенции первого проректора СПбГУ? Уж не замещать ли ректора, в том числе, при подписании всякого рода приказов и обращений? Особенно в сомнительных случаях, от которых ректору при необходимости можно и откреститься. Не с таким ли случаем мы имеем дело? А если бы письмо подписал сам Н.М.Кропачев, он тоже выступал бы как гражданин РФ, а не как ректор СПбГУ? Однако, с некоторых пор Н.М.Кропачев осторожен, и ничего такого не подписывает, а ведь когда-то подписывал, и не такое.

Как говорится, нет худа без добра. Благодаря истории с Исаакием мы теперь знаем официальную позицию СПбГУ в отношении возможности универсантов на выражение собственного мнения. Ведь позицию первого проректора СПбГУ, выраженную на официальном сайте СПбГУ мы можем считать официальной позицией СПбГУ? Или Илья Александрович и здесь выступает как гражданин РФ?

В связи с вновь открывшимися обстоятельствами ППО СПбГУ «Университетская солидарность» настоятельно рекомендовала бы администрации СПбГУ для закрепления данной официальной позиции Университета убрать из всех договоров, которые СПбГУ заключает (и заключило) с сотрудниками, соответствующий пункт (в разных договорах этот пункт сформулирован с вариациями) об ограничении свободы слова, перезаключив дополнительные соглашения с теми, у кого в соглашениях данный пункт имеется.