Мы публикуем ответ проректора В.В. Радаева на обращение учащихся к администрации Вышки, подписанное 300 студентами и аспирантами. А также комментарий коллектива авторов письма на этот ответ.
Вчера, 24-ого июля, инициаторами письма был получен официальный ответ проректора В.В. Радаева на обращение трехсот: с номером и датой — что выгодно отличает стиль общения высшей администрации Вышки со студентами от ответов Управления персонала организациям, представляющим трудовые интересы преподавателей и научных сотрудников.
(!) В результате нежелания администрации нашего университета обсуждать содержание реорганизации трех факультетов, а также будущее преподавателей и студентов в новом учебном году по существу дела (отписки — не в счет) было принято решение отправить совместное обращение преподавателей и студентов к Наблюдательному совету НИУ ВШЭ и одному из учредителей университета — правительству РФ.
Мы публикуем комментарий инициативной группы студентов и аспирантов, который был передан нашему профкому, на ответ В.В. Радаева:
24 июля нами был получен ответ проректора В.В. Радаева на коллективное письмо студентов и аспирантов НИУ ВШЭ, спустя десять дней после его отправки представителям администрации университета. Увы, в документе, озаглавленном «О рассмотрении обращения», не было предложено ни одного содержательного ответа на поставленные вопросы. В частности, в ответ на вопрос о том, каким образом происходящая в текущем виде реорганизация способна обеспечить рост академических показателей и лучшую организацию научно-исследовательской деятельности, был приведен уже ранее известный тезис о необходимости оптимизации университета в режиме перехода к проектной деятельности. Более конкретные объяснения того, по каким причинам проводится именно структурная реорганизация Школ философии и культурологии, также не были предоставлены. Несмотря на заверения о том, что реорганизация окажет благотворное влияние на образовательный процесс, была проигнорирована просьба предоставить более детальный план будущих учебных и академических программ, которые будут реализовываться в рамках реорганизованной школы, для оценки масштабности последующих изменений. Администрация НИУ ВШЭ также не описала прагматику радикального сокращения ставок в бывшей Школе культурологии в период реорганизации учебного процесса; был оставлен без внимания вопрос о реальном числе сокращаемых ставок. Более того, просьба объяснить причины немедленного проведения реорганизации ФГН именно в период возросшей в связи с пандемией учебной и административной нагрузки также осталась без внимания. Несмотря на то, что была объяснена суть кадровых изменений, заключающаяся в сокращении ставок, а не конкретных преподавателей, не был разъяснен конкретный механизм набора преподавателей в объединенную школу. А именно: в ответ на просьбу детализировать критерии соответствия преподавателя характеру проектной деятельности внутри школы, высказанный на встрече декана факультета гуманитарных наук М.А. Бойцова, а также прокомментировать, почему не используется обычный механизм конкурсной процедуры отбора на работу, ранее озвученный деканом, ряд критериев был просто повторен, а широкий круг «иных квалификационных характеристик» был очерчен с таким уровнем конкретизации, который допускает самые различные толкования. В конце письма была ещё раз обозначена необходимость проведения реорганизации ФГН (без каких-либо объяснений, почему она проходит именно в настоящем виде, со слиянием двух совершенно самостоятельных подразделений факультета гуманитарных наук), также было заявлено о приверженности ВШЭ принципам внутриуниверситетского диалога (при том что в письме студентов была высказана просьба объяснить причину «столь низкого уровня осведомленности студенческого сообщества и преподавательского состава» о реальном характере реорганизации на этапе принятия конкретных организационных решений) и прозвучала просьба «не распространять алармистские по тональности заявления».
